Скачать (37,7 Кб)

Медный изумруд

Кандидат геолого-минералогических наук Т. Б. Здорик
Химия и Жизнь №11, 1981 г., с. 39-40

В конце XVIII века в Европу зеленой кометой ворвалась минералогическая диковина: "изумруд из киргизских степей".

"Киргизской степью" называли в те времена мелкосопочник Центрального Казахстана. Просторный, солнечный и сухой край. Всюду, насколько хватит глаз, круглятся макушки сопок, белобрысые от выжженной солнцем травы. Кое-где маленькими острыми гривками выглядывают из сопок скальные выходы пород.

Примерно в ста километрах к северо-западу от Каркаралинска высится среди сопок гора Алтын-Тюбе (Алтынтобе), вошедшая ныне в учебники минералогии. Отсюда в 1785 г. бухарский купец Мохаммед Ашир-бей привез в Семипалатинск кристаллы поразительной красоты: прозрачные, густо-зеленые и ярко-блестящие шестигранные столбики с заостренными вершинами. Зеленые кристаллы были одиночными или срастались в прихотливые щеточки и горели на солнце ярче изумрудов. Их отчаянно-зеленый цвет, отливавший в голубизну, был необыкновенно нарядным. Яркие зеленые искорки посверкивали изнутри. Изумруд, ну чистый изумруд! Нарочный летит в Петербург, и вновь испеченный "изумруд из киргизских степей" покоряет столичных знатоков. Петербургский академик Иоганн Фербер пишет о нем статью. А в Семипалатинск мчится бригадир Бентам - англичанин на русской службе. Едва добравшись до Алтын-Тюбе и взяв несколько образцов с зелеными кристаллами, бригадир вынужден был ретироваться под натиском кочевников. И на этот раз зеленый минерал был признан за изумруд. Более того, "киргизской разновидности изумруда" присвоили собственное имя - аширит, в честь первонаходчика Ашир-бея.

В азиатские степи направляется новая экспедиция. Ею руководит известный русский путешественник Г. Ф. Герман. Он решает тщательно исследовать минерал. Что-то смущает его в новом изумруде. Очень уж легко стираются ребра кристаллов, и сверкающие огранкой самоцветы становятся слепыми. Очень уж он хрупок. И впрямь, изумруд ли это? И минерал передается на исследование замечательному петербургскому химику, одному из первых исследователей роста кристаллов Товию Ловицу. Современники писали, что научные опыты Ловица "не только значительны, но и полны прелести и возбуждающего интереса". И вот получен разочаровывающий анализ аширита. Его сходство с изумрудом лишь внешнее: почти половина состава нового минерала представлена медью, остальное - кремнекислота и вода.

А тем временем новый минерал из России завладел вниманием европейских специалистов. Его изучает один из основоположников кристаллографии - французский кристаллограф Рене Жюст Гаюи. (Именно он, аббат Гаюи, незадолго перед тем в 1796 г. доказал родство перуанского изумруда с бериллом.) Точное измерение углов между гранями аширита убедили Гаюи в том, что на сей раз он имеет дело с совсем новым минералом: его кристаллическая огранка иная, чем у изумруда. Особенно отличается головка кристаллов: она плоская у изумруда, а у этого минерала островерхая и завершена ромбоэдром. Сквозь грани головки косо поблескивают зеркальца спайности. Они-то и придают минералу праздничный и таинственный облик. Именно в них необычайность новичка. И Гаюи решает назвать минерал заново по этим веселым зеленым зеркальцам: диоптаз ("диа" - по-гречески "сквозь", "оптизиа" - видение). Коллега Гаюи химик Луи Никола Воклен, тоже исследовавший перуанские изумруды и открывший в них новый элемент - бериллий, охотно повторил анализ диоптаза из России. Он тоже нашел в нем много меди и кремнекислоты при полном отсутствии бериллия!

"Зеленое чудо киргизских степей" произвело фурор и в Германии. Здесь им занялся профессор Фрейбергской горной академии Абраам Готтлиб Вернер. Цвета минералов, их оттенки, их обобщенный облик представлялись Вернеру главными элементами диагностики. Чтобы подчеркнуть удивительное внешнее сходство нового минерала с изумрудом, Вернер возвращает минералу его первое имя, но с важным прилагательным - медный изумруд. Так называли диоптаз долгое время в Германии и в России, особенно на Урале, где в горном деле работало немало немецких мастеров.

С Уральскими приисками связана литературная история диоптаза. Здесь собрал и обработал сказы горняков Павел Бажов. Сказы не сказки. Сила их воздействия в свободном сочетании достоверности и фантазии.

Гора и поит, и кормит. Лучшие минуты вдохновения дарит Гора. Но в Гору уходит здоровье, и сама жизнь. "Плохо тому, кого невзлюбила Хозяйка Медной горы, но тому, кого она полюбила - не слаще" - это лейтмотив книги "Малахитовая шкатулка". Но вот что важно нам сейчас: и любовь, и ненависть Хозяйки как бы кристаллизуется в островерхих шестигранничках медного изумруда.

Медный изумруд - как Память Горы. Вроде и в руках держишь, а в пользу житейскую не обратишь.

В сказе "Сочневы камешки", полном презрения к подлости и стяжательству, медный изумруд оборачивается глазами черных хозяйкиных кошек. А ведь правда: удивительно похож яркий диоптаз на светящийся в темноте кошачий глаз! Точнее и сказочнее не придумаешь!

Один изсоздателейсовременной кристаллохимии академик Н. В. Белов исследовал кристаллическую структуру диоптаза. Почти через 150 лет после Гаюи выяснилось, что внешнее сходство минерала с изумрудом вовсе не случайно. Оно обусловлено сходством кристаллических решеток. Как и изумруд, диоптаз является кольцевым силикатом. Иначе говоря, комплексные анионы Si₆O₁₈ в обоих минералах имеют кольцевое строение. Ионы других элементов (у изумруда это Be, Al, Сr, а у диоптаза - Сu) располагаются между кольцами. Цвет изумруда обусловлен одним из главных красителей - хромом. Диоптаз же окрашен ионами меди. Отсюда и его голубоватый, несколько резкий оттенок, часто свойственный соединениям меди. (Вспомните хотя бы синие кристаллы медного купороса.)

Долгое время диоптаз считали только русским камнем. Но в нашем веке его нашли в Африке (Конго, Заир, Намибия), в Южной Америке (Перу, Чили), в южных штатах США и в Румынии. Минералоги выяснили, что прозрачные зеленые кристаллы диоптаза рождаются там, где геохимические изменения меднорудных месторождений происходят в жарком сухом климате. На первый взгляд находки медного изумруда на Урале вроде бы исключение из этого правила. Словно и впрямь их наворожила Хозяйка Медной горы. Но суровый климат царит на Урале лишь в наши дни. Палеоклимат, климат древнего Урала, климат времени образования и выветривания медьсодержащих залежей, был сухим и жарким, как в пустынях Южной Америки. Так что медный изумруд - посланец горячего прошлого.

НАЗАД