Эксперимент LHCb начал получать компоненты калориметрической системы из России.

Сегодня любой крупный международный эксперимент по физике высоких энергий не мыслим без широчайшей международной кооперации. Приведенная ниже заметка "LHCb receives delivery from Russia", взятая из международного журнала по физике высоких энергий "CERN Courier" Vol. 42, N9, p.9 (2002), наглядно демонстрирует, сколь всеохватна эта кооперация. Но, главное, заметка показывает, что ученые России (вопреки катастрофической экономической ситуации в стране, вопреки действиям властей, которые вот уже более десяти лет морально и финансово уничтожают отечественную науку) до сих пор играют значительную роль в мировом научном сообществе. И эта роль основывается не только на прекрасных теоретических исследованиях, но также на существенном техническом и материальном вкладе русских физиков как в действующие, так и в планируемые международные эксперименты. Чего стоит сделать подобный вклад на устаревшем оборудовании и без финансовой поддержки "родного" государства — разговор особый. Но я прошу поверить мне наслово, что любой выполненный заказ аналогичный тому, о котором рассказано в заметке из "CERN Courier", для отечественных физиков- экспериментаторов равносилен подвигу. На Западе этого не понимают и не ценят. Хорошо бы поняли и оценили у нас в России. А еще поняли бы, что подвиг длиною в десять лет — это тяжелейшая ноша для обычных и совсем не героических людей, что каждый год выживания нашей науки в нечеловеческих условиях оплачен здоровьем и жизнями российских ученых.

Расскажу одну очень показательную историю, которую я слышал от своего питерского коллеги. Историю реальную, но без имен и фамилий. Специально. Возможно, как это водится в устном творчестве, слегка приукрашу, чуть-чуть перевру и утрирую второстепенные детали. Но суть истории оставлю без изменений.

Время действия: примерно 1997 год. Место действия: столовая CERNa ("Первый ресторан", кто знает). Только что закончилось какое-то техническое совещание по строительству LHC. Иностранцы и русские сидят вместе за кружкой пива (или рюмкой вина, а, может, чашкой кофе, что не суть важно). И вот разговор зашел о деньгах и зарплатах. Согласно моему жизненному опыту, разговор с западником о зарплате — вещь уникальная. Не принято у них обсуждать данную тему в компании. Но тут, видимо, собеседники выпили чуть больше кофе, чем следовало...

Один наш чиновник из министерства, а их много — дармоедов — слетается на подобные совещания: в лучшем случае они с важным видом сидят в президиуме как представители от России, в худшем — шляются по женевским магазинам. Так вот, один наш чиновник стал жаловаться западным ученым, что не ценят его научные и организаторские таланты на родине. Дескать, платят около шестисот баксов в месяц и в командировки за бугор редко посылают. Тут западные функционеры (а на Западе тоже дармоедов хватает) принялись жалеть своего российского коллегу. Дескать, как он может работать в подобных нечеловеческих условиях, зачем при столь мизерной зарплате закапывает свой талант в землю, служа государству и науке. Тут мой знакомый — доктор наук и физик весьма известный даже за пределами Питера — осторожно заметил, что чиновник то не так уж плохо по российским меркам живет. Даже, наоборот, очень хорошо. И что его зарплата — доктора физ.-мат. наук, преподавателя Питерского университета и активно работающего физика — составляет от двадцати до тридцати долларов ежемесячно. Да и ту не всегда вовремя выдают. Спасает его от голодной смерти (поскольку в Москве, Питере и Западной Европе цены на продукты и прочие товары в долларовом исчислении вполне сопоставимы) только активное международное сотрудничество, то есть выполнение заказов западных ученых по минимальным для Европы расценкам. Повисла некоторая неловкая пауза... После чего западники продолжили с жаром жалеть "малооплачиваемого" российского чиновника от науки.

На следующий день мой знакомый встретил одного из западных участников разговора и спросил у него, почему собеседники так жалевшие "шестьсот баксового функционера" никак не отреагировали на его зарплату в двадцать долларов. На что получил потрясающий ответ: "Двадцать? Вы, наверное, плохо знаете английские числительные, а потому уже второй раз ошибочно указали вашу зарплату. Люди такого уровня не могут получать столь маленькие деньги". Все.

Надеюсь, прочитав вышесказанное, мой многоуважаемый сетевой читатель с совсем иными чувствами будет читать маленькую заметку об успешном сотрудничестве России и CERNa.

Н. Никитин

Эксперимент LHCb, который создается для изучения эффектов СР-нарушения в распадах В-мезонов (Н.Н.: читается как "бэ-мезонов") на строящимся в CERNe Большом адронном коллайдере (LHC — Large Hadron Collider), начал прием компонентов калориметрической системы. Компоненты были изготовлены в России. В сентябре 2002 года в CERN доставлены первые 1200 из планируемых 3300 модулей электромагнитного калориметра (ECAL) и два из 52 модулей адронного калориметра (HCAL). ECAL модули типа "shashlik" (Н.Н.: так написано в оригинальной заметке!), представляющие собой сэндвичи свинец-синцилятор, были сделаны совместно Институтом теоретической и экспериментальной физики (ИТЭФ, Москва) и CERNом. Элементы адронного калориметра были изготовлены на базе Института физики высоких энергий (ИФВЭ, Протвино) при участии Horia Hulubei National Institute for Physics and Nuclear Engineering (Бухарест, Румыния), Харьковского физико-технического института (Украина) и CERNa. Большой вклад в разработку и изготовление Preshower детектора внесли сотрудники Института ядерных исследований (ИЯИ, Москва). Быстрая 40 МГц-овая электроника для калориметрической системы была разработана во Франции (Аннси, Орсе, Клермон- Ферран) и Испании (Барселона).

Калориметрическая система LHCb должна быть быстрой, поскольку она будет использоваться для триггирования столкновений сгустков протонов, которые происходят с частотой 40 МГц. Все три компоненты калориметрической системы (Preshower, ECAL и HCAL) включают в себя быстрые синциляторы со специальными оптическими волокнами, сдвигающими длину волны синциляционной вспышки в область, доступную детектированию. Адронный калориметр (который планируется использовать исключительно в целях триггирования) в качестве поглотителя использует железо, в то время как электромагнитный — свинец. Важнейшей функцией электромагнитного калориметра наряду с функцией триггирования будет регистрация фотонов и нейтральных пионов от распадов В-мезонов.

Производство калориметрических модулей будет продолжено с частотой 10 ECAL модулей в день и один HCAL модуль каждые две недели.

На фотографии: представители коллаборации LHCb принимают первые 1200 модулей электромагнитного калориметра. Справа лежат два первых модуля адронного калориметра. CERN, сентябрь 2002 года.

Обозрение Николая Никитина "Неизбежность странного микромира"